Молодежь и Чистый Интернет

КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ РОССИЙСКОГО ТЕРРОРИЗМА:

ОПИСАНИЕ, ОБЪЯСНЕНИЕ, ПРОГНОЗИРОВАНИЕ

 

Согласно официальным данным Всемирной Организации Здравоохранения ежегодно на земле погибает более миллиона людей, и еще большее число получает телесные повреждения различной степени тяжести, как в результате покушений на собственную жизнь, так и вследствие межличностных форм насилия [9, с. 3]. Отечественная и зарубежная история содержит достаточно примеров такого насилия, дифференцируемых по масштабам и интенсивности: бунты и мятежи, волнения и беспорядки, восстания и революции, войны и преступления. Будучи востребованы социальными и политическими условиями соответствующей эпохи, многие из них знаменовали собой переход на новую ступень развития общества и государства, как-то: восстание Спартака в Древнем Риме (74-71 гг. до н.э.), нападение арабов на Византийскую империю (632), “Столетняя война” (1337-1453), “Соляной” и “Медный” бунты в Москве (1648 и 1662), Термидорианский переворот во Франции (1794), Аранхуэсское выступление в Испании (1808) и др.

Беспрецедентная эскалация агрессии захлестнула мировое сообщество в XXстолетии. Блестящим подтверждением тому служат многочисленные исторические события, потрясшие цивилизацию – Первая народная революция в России (1905-1907), Великая Октябрьская социалистическая революция (1917), Первая мировая война (1914-1918), Вторая мировая война (1939-1945), развязывание войны в Северном Вьетнаме (1965-1973), вторжение иракских войск в Кувейт (1990) и др.

Реальной угрозой XXIвека для человечества становится международный терроризм – апогей  преступного насилия, разнообразные проявления которого приобретают массовый и регулярный характер –  террористический акт на Пушкинской Площади в Москве (2000), взрыв Мирового Торгового Центра в Нью-Йорке (2001), захват заложников в Театральном Центре на Дубровке в Москве (2002), террористический акт на молодежном рок-фестивале “Крылья” на аэродроме в Тушино (2003), захват заложников в Беслане (2004), серия террористических актов в Мадриде (2004), Лондоне (2005), Тель-Авиве (2006), Багдаде (2007), Дели (2008), подрыв поезда “Невский экспресс” под Угловкой (2009), взрывы в Московском метро, Ставрополе (2010).

Криминальная агрессия – наиболее опасный тип отрицательного девиантного поведения, поскольку формы его реализации характеризуются повышенной, чрезмерной деструктивностью и необратимыми последствиями. По мнению известного российского криминолога, профессора В.В. Лунеева, “насильственная преступность является самой проблематичной и в России и в мире, и между людьми, и между нациями, и между социальными слоями, и даже между современными государствами, считающими себя цивилизованными” [7, с. 399]. Об этом свидетельствуют и официальные данные уголовной статистики, даже поверхностный анализ которых позволяет утверждать наличие негативных тенденций противоправного насилия в нашей стране. Терроризм как социально-правовой феномен отражает наиболее выраженные качества современной организованной преступности. Связанный с незаконной торговлей оружием, наркобизнесом, сепаратистскими движениями, разжиганием межнациональных, военных конфликтов, данный вид общественной патологии представляет собой один из высокодоходных видов организованного и криминального бизнеса [10, с. 39].

При таких обстоятельствах, актуализируется задача криминологического исследования динамики терроризма, вскрытия его определяющих факторов с построением прикладной прогнозной модели террористических угроз в современной России.

Наблюдаемая динамика и ожидаемые тенденции терроризма

 

Вскрытие тенденций отклоняющегося поведения – частная криминологическая задача, для решения которой успешно используется метод наименьших квадратов, позволяющий получать уравнения, описывающие временные ряды девиантности. Выявленные тенденции графически наглядно иллюстрируются соответствующим трендом. На практике наиболее широко применяется такой вид линии тренда как линейная аппроксимация, представляющая собой прямую линию, которая наилучшим образом описывает рассматриваемый временной ряд, используется при исследовании феномена, количественно изменяющегося с относительно постоянной скоростью [16, с. 37].

Отношения, характеризующие динамику преступности, выражаются обобщающими относительными величинами, свидетельствующими об изменении во времени уровня данного вида отклонений. Следует отметить, что чем более длительный период оказывается охваченным статистическим анализом и, следовательно, чем большее число показателей выстраивается в динамический ряд, тем выше вероятность установления реальных тенденций социально-патологических явлений [3, с. 53]. Для анализа динамики террористических угроз в современной России необходимо сформировать исходный массив данных для криминологического исследования. Принимая во внимание широкий спектр преступлений против общественной безопасности, дефинитивное содержание терроризма в настоящей работе охватывает следующие уголовно-наказуемые деяния – террористический акт (ст. 205 УК РФ), захват заложника (ст. 206 УК РФ), организация преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210 УК РФ). Статистические индикаторы терроризма в России за период с 1997 по 2008 год представлены в табл. 1.

Таблица 1

 

Терроризм в России (1997-2008 гг.), ед. преступлений

 

 

Год	Терроризм
1997	194
1998	174
1999	246
2000	354
2001	477
2002	522
2003	726
2004	511
2005	467
2006	389
2007	403
2008	347

 

На основе имеющихся показателей выполняем построение данного временного ряда при помощи диаграммы – графика для выявления присущих ему колебаний. Затем выбираем линию тренда, которая наилучшим образом описывает временной ряд терроризма, получаем уравнение регрессии и коэффициент аппроксимации (рис. 1).

 

Рис. 1. Временной ряд терроризма в России с линейным трендом (1997-2008 гг.)

 

Из рис. 1 видно, что терроризм в России (1997-2008 гг.) можно аппроксимировать простым линейным уравнением: y= 19,636t+ 273,2при коэффициенте аппроксимации R² = 0,2072, где y– терроризм (в ед. преступлений), t– время (в годах). Из данного уравнения следует, что за период с 1997 по 2008 год уровень терроризма в стране возрастал в среднем на 19,6 преступлений ежегодно.

В криминологических исследованиях анализ тенденций противоправного поведения традиционно сопровождается изучением наиболее распространенных в юридической статистике показателей преступности – ее общего и абсолютного прироста (снижения), среднегодового абсолютного прироста (снижения), а также среднегодовых темпов прироста (снижения) [8, с. 222-225]. В связи с этим, выполним вычисление наблюдаемых темпов прироста (снижения) терроризма в нашей стране при помощи рассчитанных данных, приведенных в табл. 2.

Таблица 2

Динамика терроризма в России (1997-2008 гг.)

 

 

№	1997	1998	1999	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007	2008
1	194	174	246	354	477	522	726	511	467	389	403	347
2	–	– 20	+ 72	+ 108	+ 123	+ 45	+ 204	– 215	– 44	– 78	+ 14	– 56
3	100,0	89,7	141,4	143,9	134,7	109,4	139,1	70,4	91,4	83,3	103,6	86,1
4	–	–10,3	+ 41,4	+ 43,9	+ 34,7	+ 9,4	+ 39,1	– 29,6	– 8,6	– 16,7	+ 3,6	– 13,9
5	100,0	89,7	126,8	182,5	245,9	269,1	374,2	263,4	240,7	200,5	207,7	178,9

 

В табл. 2 представлены: строка 1 – абсолютное число преступлений террористической направленности (уровень ряда), ед.; строка 2 – абсолютный прирост (снижение) по сравнению с предыдущим годом, ед.; строка 3 – темп роста (снижения) (подвижная база), %; строка 4 – темп прироста (снижения) (подвижная база), %; строка 5 – темп роста (снижения) к 1997 году (неподвижная база), %.

 

Анализ временного ряда терроризма в России позволил установить, что общий и абсолютный прирост данного социально-негативного феномена за указанный период (1997-2008 гг.) составляют соответственно + 78,9 % (178,9 % – 100 %) и + 153 (347 – 194) преступления.

Среднегодовой абсолютный прирост терроризма в России равен:

Среднегодовой темп прироста терроризма составляет:

 

Таким образом, прирост терроризма в России (1997-2008 гг.) составил 5,4 %

 

Криминологически значимая модель, отраженная на рис. 1, согласуется с результатами качественных исследований терроризма, свидетельствующих о том, что в России наблюдаются негативные тенденции совершения уголовно-наказуемых деяний террористической направленности. По оценкам профессора В.С. Овчинского, для дестабилизации положения в стране акты крупномасштабного терроризма могут быть направлены в первую очередь против объектов ядерной энергетики, нефтегазопроводов, химических производств, электростанций и других объектов, вывод из строя которых способен создать серьезные проблемы для жизнеобеспечения населения государства [11, с. 173].

Индикатором эффективности государственной политики в сфере противодействия социальным отклонениям является снижение числа зарегистрированных преступлений в стране. Профессор Ю.М. Антонян справедливо отмечает, что чем меньше возможность раскрытия того или иного вида террористических деяний, тем выше его уровень и интенсивность прироста [1, с. 345]. Регистрируемая в России динамика терроризма наглядно иллюстрирует, что действующая система профилактики наиболее деструктивной формы противоправного поведения нуждается в реформировании. Принципиальную роль в управлении преступностью играет организация деятельности по формированию массива достоверной (в том числе, статистической) информации. В связи с этим, очевидно, что реализация мер по предупреждению отрицательной девиантности при отсутствии количественных данных о факторах, определяющих частоту совершения уголовно-наказуемых деяний, о тенденциях преступности, представляется преждевременной.

 

Определяющие факторы террористической деятельности

 

Объяснение преступности, то есть вскрытие ее определяющих факторов, представляет безусловный интерес для криминологической науки, поскольку установление реальных криминогенных детерминант позволяет адекватно прогнозировать данное социально-правовое явление, а также управлять им на основе результатов количественного анализа отдельных структурных составляющих преступности.

Для изучения причинного комплекса терроризма обратимся к модели преступности [13, с. 100] y= f(x₁, x₂, x₃ … x_n), где y– соответствующий уровень социальной патологии, включая зарегистрированные и латентные преступления (зависимая переменная); x₁, x₂, x₃ … x_n– факторы, объясняющие преступность (независимые переменные). Переменные x– различные биологические, космо-теллурические (природные) и социальные явления, детерминирующие совершение уголовно-наказуемых деяний. По мнению профессора С.Г. Олькова, деструктивное противоправное поведение может быть выражено в качестве произведения трех множеств сил [12, с. 107]: Y= f(F_a, F_b, F_c), где Y– вектор поведения индивида, социальной группы или всего человечества; F_a= {a₁, a₂, a₃…a_n}– совокупность сил космо-теллурической (природной) среды; F_b= {b₁, b₂, b₃…b_n}– совокупность безусловных биологических сил; F_c= {c₁, c₂, c₃…c_n}– совокупность социальных факторов. Решающее значение в данной модели принадлежит группе факторов F_c= {c₁, c₂, c₃…c_n}, которые подлежат криминологическому исследованию в целях установления зависимостей с конкретными проявлениями девиантности.

В познавательных целях детерминанты терроризма в России целесообразно структурировать на две группы – политические и экономические (социально-экономические).

Среди ключевых факторов терроризма, входящих в первую группу, следует назвать:

- политическую борьбу различных объединений, организаций, движений, использующих агрессивные, захватнические, насильственные методы для достижения желаемых целей;

- обострение межнациональных отношений, возникновение межнациональных конфликтов, приводящих к развязыванию военных действий;

- разжигание вражды на национальной или религиозной почве;

- стремление отдельных этнорелигиозных групп приобрести суверенитет, автономию от государственной системы.

В контексте указанной модели преступности выраженный криминогенный характер носят экономические факторы, составляющие вторую группу:

- поляризация населения по признаку материального благосостояния;

- социально-экономическое неравенство по уровню доходов;

- интенсификация инфляционных, нелегальных приватизационных процессов;

- криминализация разнообразных видов экономической деятельности.

Сопутствующими условиями причинного комплекса терроризма в современной России выступают:

- недостаточная эффективность органов государственной власти в реализации уголовной политики, направленной на активное противодействие терроризму, сдерживанию его наиболее общественно опасных форм;

- уязвимая система защиты государственных границ от проникновения участников незаконных вооруженных формирований, распространения транснациональной преступности;

- низкая результативность государственного принуждения в виде действующей системы уголовных наказаний;

- слабая прогнозируемость и профилактика террористических рисков.

Необходимо отметить, что экспертами в мире наблюдается значительный подъем религиозно мотивированного терроризма, предполагающий массовое применение насилия, а также всплеск террористических угроз под заметным воздействием этнического фактора, соединенного с чувствами угнетенности и несправедливости, которые испытывает определенная часть населения [2, с. 128-129; 14, с. 106-107].

 

Построение прогнозной модели терроризма в России до 2012 года

 

Прогнозирование – один из важнейших этапов криминологического исследования, поскольку выявление перспектив развития общественной патологии представляет собой подлинно научную основу для разработки рабочих моделей управления данным социальным явлением. Для повышения качества прогнозных оценок применяются самые разнообразные научные методы, особое место среди которых занимают средства статистического моделирования, обеспечивающие конструирование трендовых, объясняющих, прогностических моделей преступности различной степени сложности.

Использование метода моделирования предполагает построение моделей отклоняющегося поведения, анализ которых может заменить в известных пределах изучение ожидаемого уровня преступности [6, с. 30]. В криминологической практике существует множество вариантов представления соответствующих моделей, начиная от простейших линейчатых и точечных диаграмм и заканчивая трехмерными графическими изображениями. Наличие достоверных статистических данных, их правильная интерпретация гарантируют вычисление надежных вероятностных значений динамики антиобщественных проявлений. Развитие компьютерных технологий наряду с разработкой современных программных модулей облегчают применение указанного метода, повышая степень относительной точности прогнозных моделей. Предпосылкой моделирования выступает количественный и качественный анализ факторов, детерминирующих совершение преступных посягательств. Статистическая база, необходимая для научного предвидения, формируется из максимально надежных источников. Бесспорным достоинством рассматриваемого метода является возможность абстрагирования от несущественных свойств, изменений в динамике противоправного поведения. Незначительные погрешности предварительных расчетов при прогнозировании устраняются благодаря правильному выбору наиболее оптимальной модели для наглядного отражения результатов футурологического изучения преступности.

Математическая модель должна отражать важнейшие черты явления, все существенные факторы, от которых в основном зависит успех операции. Поскольку она не вытекает с непреложностью из описания задачи, всегда полезно сравнивать результаты, полученные по разным моделям [4, с. 21]. В настоящее время построение прогнозных моделей в рамках криминологических исследований выполняется с использованием современных научных методов – экспоненциального сглаживания, скользящей средней, нейронных сетей, метода Бокса-Дженкинса и др. [17, p. 554].

В настоящей работе прикладная прогнозная модель терроризма в России построена методом Бокса-Дженкинса (ARIMA). Массив исходных данных для криминологического прогнозирования сформирован из базовых показателей уголовной статистики, опубликованной в официальных изданиях Госкомстата и МВД РФ.

Рис. 2. Прогноз терроризма в России на 2010-2012 гг., тыс.

 

Криминологическая прогнозная модель, представленная на рис. 2, свидетельствует о том, что в краткосрочной перспективе в России не следует ожидать снижения уровня террористических угроз. Вместе с тем, допустимая вероятная положительная динамика терроризма в нашей стране может быть достигнута при своевременной, коллективной и грамотной работе органов и учреждений системы профилактики девиантности. При таких обстоятельствах, в современной России остро стоит проблема эффективного противодействия терроризму как наиболее деструктивному типу социальных отклонений.

Результаты  криминологического моделирования терроризма убедительно доказывают, что исполнение благоприятного прогнозного сценария развития исследуемого социально-негативного феномена в современной России в значительной степени коррелирует со способностью компетентных государственных структур сдерживать уровень террористических угроз. Тем не менее, выявленная общая весьма неустойчивая динамика указанной формы девиантности указывает на необходимость принятия адекватных управленческих мер, направленных на исключение выявленных криминогенных детерминант из причинного комплекса терроризма.

Становится очевидным тот факт, что государственное принуждение в виде уголовного наказания за совершение преступлений террористической направленности не достигает нормативной цели общей превенции. Даже при ее сохранении смертная казнь как высшая мера наказания вряд ли заставит террориста-смертника иным образом оценивать вероятные последствия неудавшейся попытки реализации противоправного умысла. Идея совершения террористических актов закладывается в психологию террористов благодаря традициям народа, их националистическая и религиозная идея не умирает, они продолжают возрождать культ насилия, зачастую направленный против мнимых врагов [15, с. 318].

Мир находится в поисках новой парадигмы борьбы с терроризмом [5, с. 169]. При определении ключевых векторов государственной политики в сфере противодействия наиболее деструктивным криминальным угрозам актуализируется решение задачи по достижению оптимального баланса между охранительным, карательным подходом, предусматривающим физическое уничтожение субъектов террористической деятельности, и регулятивным подходом, предполагающим управление социально-патологическим поведением посредством влияния на политические и экономические факторы, детерминирующие уголовно-наказуемые проявления терроризма. Для успешной реализации названных подходов, призванных минимизировать террористические риски в нашей стране, Правительству целесообразно осуществлять поддержку фундаментальных и прикладных научных исследований в области криминологии, девиантологии, социологии, позволяющих объяснять преступность, строить прогнозные модели девиантности и управлять ее разнообразными видами посредством принятия рациональных управленческих решений.

Скифский Иван Сергеевич, преподаватель, Тюменский государственный нефтегазовый университет; г. Тюмень

Литература:

 

1. Антонян, Ю.М. Криминология. Избранные лекции / Ю.М. Антонян. – М.: Логос, 2004. – 448 с.
2. Антонян, Ю.М. Почему люди совершают преступления. Причины преступности / Ю.М. Антонян. – М.: ИД “Камерон”, 2006. – 304 с.
3. Бабаев, М.М. О пределах статистического анализа динамики преступности / М.М. Бабаев // Государство и право. – 2001. – № 9. – С. 49-53.
4. Вентцель, Е.С. Исследование операций: задачи, принципы, методология / Е.С. Вентцель. – М.: Наука, 1980. – 208 с.
5. Голик, Ю.В. Преступность – планетарная проблема (К итогам XIКонгресса ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию) / Ю.В. Голик, А.И. Коробеев. – СПб.: Издательство Р. Асланова “Юридический центр Пресс”, 2006. – 215 с.
6. Лунеев, В.В. Криминологическое прогнозирование и планирование борьбы с правонарушениями в войсках: учебное пособие / В.В. Лунеев. – М.: Военный институт, 1979. – 77 с.
7. Лунеев, В.В. Преступность XXвека: мировые, региональные и российские тенденции / В.В. Лунеев. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Волтерс Клувер, 2005. – 912 с.
8. Лунеев, В.В. Юридическая статистика: учебник / В.В. Лунеев. – М.: Юристъ, 1999. – 400 с.
9. Насилие и его влияние на здоровье. Доклад о ситуации в мире; под ред. Этьенна Г. Круга и др.; пер. с англ. – М.: Весь Мир, 2003. – 376 с.
10. Овчинский, А.С. Информационные воздействия и организованная преступность: курс лекций / А.С. Овчинский. – М.: ИНФРА-М, 2007. – 176 с.
11. Овчинский, В.С. Криминология кризиса / В.С. Овчинский.– М.: Норма, 2009. – 240 с.
12. Ольков, С.Г. Детерминация преступного поведения, современная политика и отрицательная девиантность в контексте глобализации / С.Г. Ольков // Право и политика. – 2005. – № 6. – С. 107-120.
13. Ольков, С.Г. Юридический анализ (исследовательская юриспруденция). В 2-х т. Т. 2 / С.Г. Ольков. – Тюмень: ТюмГНГУ, 2003. – 140 с.
14. Пробст, П. О терроризме и мире после терактов 9-11 сентября 2001 г. / П. Пробст // Организованная преступность, терроризм и коррупция: Криминологический ежеквартальный альманах. – М.: Юристъ, 2003. – Вып. 2. – С. 105-110.
15. Сердюк, Л.В. Насилие: криминологическое и уголовно-правовое исследование / Л.В. Сердюк; под ред. д.ю.н., проф. С.П. Щербы. – М.: Юрлитинформ, 2002. – 384 с.
16. Скифский, И.С. Прогнозирование преступности: опыт статистического моделирования: учебное пособие / И.С. Скифский; под ред. д.ю.н., проф. В.В. Лунеева. – Тюмень: ТюмГНГУ, 2009. – 138 с.
17. Gorr, W. Introduction to crime forecasting / W. Gorr, R. Harries // International Journal of Forecasting. – 2003. – № 19. – P. 551-555.

< Предыдущая		Следующая >