Хотим мы того или нет, но мы живем в эпоху информационной революции. Внимание общества отвлечено от нее хозяйственными тяготами и накалом политических страстей, сопровождающим пиаровские - и не только - битвы силовых групп. Недостаток внимания, однако, мало препятствует неуклонному распространению революции.

Можно условно выделить три основных аспекта информационной революции – информационно-количественный, технологический и социальный. Количественный аспект проявляется в экспоненциальном росте общего объема порождаемой информации и в увеличении количества разноуровневых исчисляемых единиц информации (битов, знаков, элементарных и сложных символов для графической информации, наконец, целых текстов). В кругу исследователей проблемы можно услышать мнение, что число всех существующих на Земле текстов в последнее время удваивается чуть ли не каждый год. Технологический аспект характеризуется чередой сменяющих друг друга фантастических достижений электронных, компьютерных и телекоммуникационных технологий, которые позволяют более или менее успешно обрабатывать, сохранять, накапливать и передавать этот колоссальный объем информации.

Социальный аспект информационной революции сводится к тому, что информационное давление на всех нас усиливается. Каждому приходится обрабатывать все больший объем информации, поступающий ежедневно через все каналы восприятия. Чтобы квалифицированно принимать те или иные жизненные решения, так же требуется принимать во внимание все больше и больше разнородных данных. Упомянутые новые информационные технологии тоже играют важную социальную роль. Они все более глубоко проникают в повседневную жизнь и изменяют ее, формируя новый стиль жизни информационного общества.

Язык реагирует на новые социальные и технологические тенденции (на изменение стиля жизни) «развитием литературно-художественных и публицистических стилей» и сопровождающим его «неуклонным пополнением словарного состава» [ср.: Ожегов 1974: 214].

В статье очерчена одна область, в которой наглядно проявляется реагирование языка на информационную революцию, освоение им новых реалий и обратное влияние указанного процесса освоения на действующие языковые нормы.

Конкретным объектом рассмотрения служит наиболее популярное и, пожалуй, наиболее спорное детище информационной революции – глобальная компьютерная сеть или интернет. [РОС 1999] кодифицирует написание слова Интернет с прописной (большой) буквы, очевидно, по аналогии со словом Интервидение. Я здесь сознательно придерживаюсь написания со строчной (маленькой) буквы, прогнозируя вероятное в ближайшем будущем изменение нормы написания этого слова. Основанием для подобного прогноза является то, что интернет не является собственным наименованием некоторой конкретной организации, коммерческого предприятия или даже наименованием конкретной сети или системы. Это общее наименование совокупности сетей и технических систем и создаваемого ими коммуникационного пространства, являющееся скорее именем нарицательным, чем собственным. Сопоставимые наименования подобного характера, как традиционные, так и более новые, даже если некоторые из них возникали как имена собственные (телефон, телевидение, локальные сети, сети общего доступа), практически все пишутся со строчной буквы.

Наряду с глобальной сетью, рассматриваются и электронные средства коммуникации, использование которых стало возможным на базе глобальной сети. В данной статье к электронным средствам коммуникации относятся: общение с помощью электронной почты, компьютерных видеоконференций, дискуссионных групп и чатов, электронных досок объявлений и т.п. С технической точки зрения под электронными средствами коммуникации понимаются также специальные программные средства, делающие перечисленные формы общения возможными. Более традиционные средства электросвязи, такие как телефон, телеграф, телекс, телефакс и их влияние на язык в данной статье не рассматриваются.

Насколько вообще целесообразно вести речь о влиянии глобальной сети (далее - ГС) и электронных средств коммуникации на литературный язык? Не составляют ли лица, использующие интернет, замкнутую группу профессионалов, занятых исключительно компьютерными делами, язык которых может быть интересен лишь терминологу или специалисту по профессионально-техническим жаргонам? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо располагать качественными и количественными данными о составе тех, кто пользуется ГС. Данные такого рода существуют.

Преимущество ГС состоит в том, что получать статистику пользования ею относительно несложно: компьютер может автоматически регистрировать каждый случай сетевого контакта с другим компьютером. Все компьютеры в сети, и, вообще, все компьютеры в мире, имеют собственные уникальные адреса, так что их можно отличить друг от друга. Случаи выхода в сеть под чужим виртуальным адресом, разумеется, не исключаются, как не исключается и подделка документов, удостоверяющих личность, в мире людей. Но эти случаи все же встречаются не столь часто, и поэтому с точки зрения общей статистики пользования сетью ими можно пренебречь.

Качественные данные собираются путем выборочных опросов, проводимых в той же ГС. Сбором и обобщением данных, оценкой полученных массивов и прогнозированием на их базе занимаются специальные службы мониторинга ГС.

По данным мониторинга русского интернета (http://www.monitoring.ru), в России примерно каждый шестой взрослый житель получает информацию из интернета либо сам, либо через друзей, регулярно посещающих интернет. Если же учесть, что интернет регулярно упоминается в средствах массовой информации (СМИ), в частности, в ежедневных программах популярных радиостанций (которые тоже имеют собственные адреса в ГС и активно пытаются их рекламировать), а последнее время – также и в материалах наружной рекламы, то можно понять, что о наличии ГС, хотя бы без того, чтобы ею прямо или косвенно пользоваться, осведомлено еще значительно большее число граждан России.

Среди самых популярных тем русского интернета представлены (в порядке убывания популярности): новости, наука и образование, развлечения, музыка и литература, общение и чаты, бизнес и финансы, информация о товарах и услугах и их приобретение, эротика, спорт, медицина (процентное распределение посетителей по указанным тематическим группам см.: http://www.monitoring.ru).

Среди других, менее популярных тем - трудоустройство, недвижимость, регионы России, справочная информация, туризм, программное обеспечение, дети и техника.

Таким образом, глобальную сеть посещают в основном, чтобы узнать новости, развлечься и пообщаться. Люди, посещающие глобальную сеть, относятся преимущественно к группе авторитетных носителей языка, оказывающих наибольшее воздействие на него. Ощутимая часть пользователей ГС принадлежит к так называемой интеллектуально-творческой элите общества. Правда, это не означает, что интеллектуально-творческая элита исчерпывается пользователями интернета. Понятия «пользователь интернета» и «представитель интеллектуальной элиты» пересекаются, не совпадая полностью. За пределами их совместного объема остается разнообразная публика, которую можно с некоторой натяжкой объединить в две группы. С одной стороны, это - культурно значимые или просто хорошо образованные личности, которые по ряду причин (вроде преклонного возраста, умственной лености или снобизма гуманитариев по отношению к техническим новшествам и выдумывающим эти «ненужные» новшества технарям) не хотят или не могут осваивать азы интернетовской грамотности. С другой стороны, это - интернетовский люмпен-пролетариат, научившийся входить в сеть, но не научившийся там себя правильно вести. И, понятно, не умеющий грамотно изъясняться ни на одном из рабочих языков сети.

Эти данные свидетельствуют, что представление о ГС как об узкоспециальном явлении отстало от реальности.

Проблема влияния ГС на язык представляет собой один из аспектов более общей, давно существующей проблемы «язык и компьютер». Данная проблема в прикладном плане была поставлена в ходе работ по созданию первых компьютеров в середине нашего века. В менее строгом виде она была сформулирована еще раньше - в произведениях писателей-фантастов, описывающих общение человека с роботами. В рамках указанной проблемы традиционными стали исследования по использованию естественного языка для общения человека с компьютером, по созданию на базе естественного языка искусственных языков для этой же цели, по лингвистическим основам искусственного интеллекта, по проблематике машинного перевода и автоматизации реферирования, и, наконец, по использованию компьютеров в качестве вспомогательных средств в лингвистических, в том числе, в культурно-речевых исследованиях. Число публикаций по указанным вопросам чрезвычайно велико. Составить представление об общем состоянии проблемы позволяют, например, следующие издания: [НЗЛ XXIV; Пиотровский 1975; Филиппович/Родионов/Черкасова 1990]. Из последних работ, посвященных применению компьютера в исследованиях по культуре речи, см.: [Граудина 1996].

Между тем, возможность обратного воздействия компьютеров, компьютерных сетей и искусственных языков на язык общения человека с человеком, в частности, на общелитературный и разговорный язык, до последнего времени не принималась всерьез, а поэтому ей уделялось недостаточно внимания.

В рамках указанной проблематики оптимальным представляется следующий подход: очерчивание общих оснований описания, и затем подробная характеристика изменений, наблюдаемых под воздействием ГС, на различных уровнях языка с одновременной попыткой ответить на вопрос, насколько эти изменения могут повлиять на действующие нормы соответствующих уровней.

Функции глобальной сети (ГС) и функции языка

Если попытаться представить функции ГС, опираясь на учение о функциях языка, окажется, что традиционно выделяемые функции языка [ср.: Слюсарева 1990] весьма точно характеризуют и функции ГС.

Так, важнейшей функцией ГС, несомненно, является коммуникативная. Релевантны для ГС и частные разновидности коммуникативной функции - фатическая (контактоустанавливающая) и волюнтативно-персуазивная (убеждающая). Действительно, ГС служит как эффективным средством коммуникации в целом, так и средством установления первичного контакта лиц, в том числе, территориально удаленных друг от друга. ГС является также средой персуазивного языкового воздействия: убеждения, аргументации и пропаганды для достижения индивидуальных – идеологических, коммерческих и прочих практических целей. Наряду с этим ГС выполняет когнитивную (инструмент приобретения знаний), тезаурусную (резервуар для накопления и хранения знаний), культурообразующую (средство формирования новой глобальной информационной культуры и ее отдельных субкультур) и эстетическую (в «низком» смысле - средство развлечения и в «высоком» смысле – среда реализации художественно-творческого потенциала) функции.

Общие тенденции в языке ГС

В том, что происходит с языком под влиянием ГС, прослеживаются по крайней мере две характерные тенденции.

Во-первых, одновременно протекающее усложнение одних и упрощение других средств по сравнению с аналогичными средствами в литературном языке, не подвергавшемся воздействию ГС. Эта тенденция затрагивает план выражения, план содержания и план прагматических интенций.

В одной работе по данному вопросу отмечается, что в интернете имеет место тенденция к упрощению средств выражения на фоне повышения прагматической сложности [Sprachwandel 1997: 17]. Безоговорочный вывод относительно упрощения всех средств выражения кажется мне односторонним. Более адекватным представляется вывод, что в плане выражения имеют место как упрощение, так и усложнение. Так, повсеместно наблюдаемая в ГС эволюция текста в гипертекст (о гипертексте см. далее) является не упрощением, а усложнением структуры текста. Гипертекст может рассматриваться как новая единица плана выражения в ряду: фраза – сверхфразовое единство – текст – гипертекст. Насыщение текстов в ГС компьютерной лексикой и другой специальной терминологией тоже вряд ли можно считать упрощением словарного состава с точки зрения пользователей интернета, не влдадеющих с этой терминологией.

В то же время, тенденция к упрощению действительно преобладает. Она выражается, например, в следующем: проблемные полилоги вырождаются в чаты (легкие беседы на определенную тему). Последние часто подвергаются и дальнейшей эволюции - в пустую болтовню. Сложные описания эмоций замещаются смайликами (пиктограммами, изображающими улыбающиеся или нахмурившиеся рожицы – см. далее). Некоторые исследователи видят в подобной тенденции к упрощению серьезную опасность, говоря о пиджинизации и вульгаризации языка под влиянием страсти к модернизации. Анализ подобных явлений на немецком материале см.: [Zimmer 1997].

Частным случаем тенденции к одновременно имеющему место усложнению и упрощению является тенденция к более высокой дифференциации одних явлений и средств при более диффузном пользовании другими. Взаимодействие диффузности и дифференциации сравнимо с взаимодействием синкретизма и расчлененности в разговорной речи. О синкретизме и расчлененности см.: [РРР 1973: 31-34]. Лучше всего указанная тенденция прослеживается на лексическом и содержательно-тематическом уровне. Усиливающаяся дифференциация наблюдается, например, в появлении новых терминов и нетерминологических понятий, именующих ранее недифференцированные феномены, а также в стремлении поисковых и рейтинговых сайтов более детально строить свои классификаторы, вводя новые группы и подразделения.

Повышение смысловой диффузности характерно, например, для некоторых чатов и досок объявлений. Поначалу они заявляют об определенной узкой тематической направленности, но в дальнейшем, идя на поводу у своих участников, включают в рассмотрение более широкий круг вопросов, выходящий за рамки первоначальной темы. Диффузность проявляется и в неоднозначной жанровой и функционально-стилистической принадлежности многих текстов ГС.

Во-вторых, конкурирующее воздействие норм письменной и устной речи. Эта тенденция привлекает пристальное внимание зарубежных исследователей языка ГС. Хотя основательное исследование этого вопроса на материале русского интернета мне, к сожалению, пока не известно, данные некоторых исследований на английском и немецком языковом материале применимы и к русскому языку. В частности, можно выделить следующие признаки устной речи, которыми обладает язык в ГС: дейксис «я-здесь-теперь», многоканальная коммуникация (текст – графика – звук), дизайн реципиента, чередование ролей продуцента и реципиента речи, активная контекстуализация [ср.: Quasthoff 1997: 27].

С помощью ряда этих средств создается «эффект присутствия» [Quasthoff 1997: 47], «коммуникативной близости» [Haase 1997: 60-61], имитируется постоянная готовность к коммуникации. Это не всегда соответствует действительным намерениям коммуникантов. Возникает противоречие между претензией на разговорность и реальным отсутствием конститутивных признаков языковой ситуации, влекущих использование разговорной речи: неподготовленности и непринужденности речевого акта, а также непосредственного присутствия участников коммуникации [ср.: РРР 1973: 9]. Интернетовские сайты, как правило, тщательно подготовлены и выполнены профессиональными дизайнерами, так что о спонтанности можно говорить лишь с большой натяжкой. Посетители какого-нибудь сайта могут активно призываться к вступлению в контакт. При этом сайт не обновляется месяцами, и решившимся на контакт никто подолгу не отвечает. Далее, подавляющее большинство текстов присутствует в ГС в письменной форме. Доля устных, звучащих текстов пока невелика.

Для объяснения одновременного присутствия в текстах ГС взаимоисключающих признаков устности и письменности было предложено обратиться к разграничению форм речи по концептуальному и формальному устройству, разработанному еще вне связи с интернетом. См.: [Koch,/Oesterreicher 1994: 587-604]. См. также замечания относительно соотношения понятий устной и письменной формы с понятиями РР и КЛЯ в [РРР 1973: 13-17]. Согласно этому разграничению, выделяются концептуально устные и концептуально письменные тексты, которые могут совпадать или не совпадать с формально устными и формально письменными текстами.

К концептуально и формально устным формам относятся, например, приятельская беседа или телефонный разговор. К концептуально и формально письменным – текст законодательного документа или научной монографии. К концептуально письменным, но формально устным – случаи публичного прочтения соответствующих письменных текстов, и, наконец, к концептуально устным, но формально письменным относятся формы подобные исконным жанрам интернета (см. далее), запискам школьников и т.п.

Жанры ГС

Описание наблюдаемых в сфере языка ГС явлений можно осуществить более точно, если ориентироваться не на язык интернета вообще, а на язык жанров интернета.

Выделение жанров ГС может основываться на определении речевых жанров как высказываний при «устойчивых, закрепленных бытием и обстоятельствами формах жизненного общения» [Бахтин 1979: 99]. При этом жанры ГС определяются по аналогии с жанрами других сфер общения.

Для первичной инвентаризации жанров ГС можно воспользоваться данными о тематике ГС, поскольку каждую тематическую группу обслуживает сложившаяся за время существования ГС совокупность жанров. Трудность состоит в том, что каждая подобная совокупность, как правило, остается открытой, да и границы между тематическими группами не являются столь уж четкими, как это можно было бы предположить. Некоторые жанры могут обслуживать несколько тематических групп одновременно. Кроме того, ГС - активно развивающаяся сфера коммуникации, так что регулярное появление новых жанров и отмирание некоторых прежних в ней неизбежно. В связи с этим, дать исчерпывающее описание жанров ГС весьма сложно. Поэтому и приводимый здесь перечень ни в коей мере не претендует на исчерпывающий характер.

Общеинформационные жанры или жанры новостей.

Их разнообразие представлено как в электронных СМИ, так и на других сайтах ГС, включающих среди прочего разделы новостей. Наиболее типичны в этом отношении сайты крупных провайдеров интернет-услуг. СМИ в ГС разделяются на имеющие традиционные «бумажные» аналоги и на собственно сетевые СМИ, которые на бумаге вообще не издаются. Для обозначения электронных СМИ иногда используются английские термины: e-zine, e-news. В электронных СМИ на сегодняшний день представлены образцы практически всех традиционных газетно-публицистических жанров. В том числе: газетные и журнальные статьи, передовые на важнейшую тему дня, «телетайпные» ленты новостей (одно из информационных агентств в ГС так и называется: lenta.ru), интервью, электронные письма читателей, вопросы по текущим делам (например, «вопрос недели», касающийся какого-нибудь особенно актуального события), обзоры и дайджесты новостей, тематические подборки из различных изданий с комментариями и без, опросы общественного мнения и комментарии к рейтингам популярности политиков, прямые выходы на контакт с политическими партиями, особенно в их профильных СМИ, сводки спортивных новостей и комментарии к ним, спецвыпуски, посвященные определенным событиям (например, выставке Экспо-2000 или соревнованиям по Формуле-1), прогнозы погоды и т.д. Электронные СМИ объединяют возможности печатных и звучащих СМИ. Так, тексты интервью могут сопровождаться магнитофонной записью фрагментов беседы для желающих прослушать ее в устном варианте. Часто предусматривается возможность рассылки публикаций по электронной почте. Прочел статью - понравилась, щелчок мышью – и статья в электронном почтовом ящике у коллеги. Опросы отличаются тем, что ответившему, как правило, предоставляется возможность тут же ознакомиться со статистикой других ответов или поучаствовать в дискуссионной группе по данному вопросу.

К образцам научно-образовательных и специальных информационных жанров относятся: электронные научные и учебные издания – монографии, сборники, отдельные научные статьи, пособия, справочники, интерактивные учебные курсы, иногда объединенные в целые виртуальные факультеты и университеты, дискуссии в научных и образовательных дискуссионных клубах, ответы экспертных и консультационных служб, предназначенные как для широкой публики, так и для профессионалов (например, ответы врачей-консультантов на вопросы коллег-медиков и всех интересующихся медициной), запросы специальным электронным базам данных и ответы на них, рефераты (нерадивые студенты порой просто копируют рефераты из интернета вместо того, чтобы писать их самим), интернет-семинары, онлайн-конференции, психологические тесты, электронные словари, в том числе переводные, сборники и архивы научно-технической, прежде всего компьютерной документации, поисковые запросы и ответы поисковых машин, и т.д.

Художественно-литературные жанры присутствуют в ГС во всем своем разнообразии. Пополнение происходит, в основном, за счет традиционных литературных произведений, которые были опубликованы на бумаге, а затем перенесены в ГС. В ГС, в том числе и в русском интернете, действует ряд проектов по переводу произведений мировой литературы в цифровую форму, позволяющую им жить «сетевой жизнью». Среди наиболее известных международных проектов – Gutenberg, e-text и др. Подобные же проекты на национальном уровне осуществляют крупные библиотеки ряда стран. Электронные книги объединяются в ГС в электронные библиотеки. В корпусе переведенной в цифровую форму русскоязычной литературы в подобных библиотеках наиболее полно представлена русская и переводная научная фантастика. Любовь к научной фантастике, в принципе, не удивительна для пользователей ГС – «виртуалов». Объем и количество русских текстов, доступных на сегодняшний день для просмотра в ГС, впечатляют, однако качество их перевода в цифровую форму (опечатки, отступления от печатного оригинала, неоправданные сокращения) во многих случаях оставляет желать лучшего. Причина состоит в том, что далеко не во всех проектах по переводу источников в цифровую форму участвуют специалисты-филологи.

Все большее распространение получают литературные произведения, которые с самого начала создаются для публикации только в ГС, а не на бумаге. Они нередко посвящены компьютерной или сетевой тематике. Такого рода произведения сами пользователи ГС объединяют под названием «сетература». Существуют конкурсы на лучшее сетературное произведение. Популярными жанрами являются обзоры, аннотации и рецензии – как сетературных, так и традиционных литературных произведений.

К литературным жанрам примыкает часть развлекательных жанров ГС. Среди них – жанры, объединенные юмористической или эротической направленностью. Это многочисленные анекдоты, юмористические и эротические рассказы, часто с анимацией, словесные игры, эротические доски объявлений, чаты для виртуального флирта, отдельные юмористические цитаты и их подборки, эпиграфы к сайтам, наконец, юмористические сайты как жанрово-композиционные единства. К чести русского интернета надо заметить, что он отличается обилием высококачественных юмористических сайтов.

Среди прочих развлекательных жанров - жанры, оформляющие неспециальное, непрофессиональное общение. Это, прежде всего, всевозможные дискуссионные группы, чаты или IRC в MUD. (MUD или multiuser domains – области, где могут присутствовать и общаться одновременно многие пользователи.) Темы, обсуждаемые в указанных группах, представляют общий интерес (политика, современная музыка, компьютерные игры и т.д.). К жанрам, оформляющим неспециальное общение, относятся также гостевые книги, письма электронной почты, избранные почтовые рассылки и др.

К последней из выделяемых здесь групп жанров относятся деловые и коммерческие жанры. Это - профессиональные и непрофессиональные коммерческие доски объявлений, аналитические обзоры рынков и отраслей (например, рынка ценных бумаг, металлургической или нефтяной отрасли), информационные письма и тематические журналы по отдельным направлениям бизнеса, информация на сайтах крупных компаний (корпоративных сетей), имеющая не только рекламный, но и технический и познавательный характер, биржевые информационные бюллетени, объявления в службах трудоустройства, вездесущие в ГС рекламные флажки – баннеры.

При внимательном просмотре приведенного перечня напрашивается еще одно подразделение жанров ГС - на жанры, исконно сетевые, т.е. порожденные самим использованием языка в сети, и жанры, заимствованные ГС из других сфер общения. К первым относятся, прежде всего, жанры неспециального общения – чаты и дискуссионные группы. Ко вторым, например, аннотации научно-технических статей или передовицы электронных СМИ.

Наиболее характерные особенности языка ГС исследователи выделяют как раз на базе исконных сетевых жанров. Именно в них наиболее полно реализуются языковые новации. На базе их изучения проще выявляются возможные направления воздействия языка ГС на общелитературный язык. В заимствованных жанрах ГС определить различия труднее. Отдельные заимствованные жанры могут почти не отличаться друг от друга в виртуальном и «бумажном» варианте. Особенности таких жанров часто продолжают определяться, в первую очередь, не столько фактом их бытования в ГС, сколько той функциональной разновидностью языка или сферой общения, из которой они перешли в ГС.

Некоторые из заимствованных жанров тяготеют к разговорной речи, групповым языкам или молодежному жаргону, другие обладают признаками специальных языков, третьи принадлежат языку художественной литературы.

Указанный перечень жанров интернета можно расширять и уточнять также на иных классификационных основаниях, например, разграничивая информативные, императивные, оценочные и ритуальные жанры. О подобных принципах разграничения жанров см.: [Шмелева 1991].

Опираясь на сказанное, можно поставить вопрос о функционально-стилистической принадлежности языка ГС в целом. Особый ли это подъязык (профессиональный, специальный), жаргон, или особая функциональная разновидность, подобная языку публицистики или деловому языку?

По-видимому, ни то, ни другое, ни третье. Жанровое и функциональное разнообразие, а также разнонаправленность воздействий, под влиянием которых формируется язык ГС, позволяет, скорее, предположить, что он представляет собой образование, находящееся над подъязыками и отдельными функциональными разновидностями, образование, объединяющее множество жанровых подсистем, разделяющихся, в свою очередь, на отдельные жанры.

Если на самом высоком уровне человеческий язык подразделяется на совокупность интернациональных языков (языков международного общения) и национальных языков, то структуры, подобные языку ГС, мы находим на следующем уровне конкретизации. На этом уровне представлены немногие крупные подсистемы в рамках интернациональных и национальных языков: язык художественной литературы, совокупность функциональных разновидностей и специальных языков, а также разговорная речь. В один ряд с ними, на мой взгляд, можно поместить и язык ГС.

В дальнейшем кратко рассматриваются отличительные черты и аспекты изучения языка ГС, соответствующие отдельным уровням (ярусам) языковой системы.

А. Фонология и просодия

В связи с отмеченной выше преимущественно письменной формой бытования текстов в ГС, вопрос об их просодических особенностях (типичных ритмико-интонационных конструкциях и акцентных схемах, типичных произносительных ошибках и др.) остается вопросом будущих исследований. В настоящее время уровень технологий, обслуживающих ГС, не позволяет вести интенсивный обмен устными речевыми сообщениями. Тем не менее, подобного рода возможности предусмотрены в активно разрабатываемых мультимедиальных приложениях и так называемой IP-телефонии, т.е. речевой телефонной коммуникации посредством интернета. (Уточнение «речевая» требуется потому, что остальная коммуникация в интернете тоже осуществляется преимущественно по телефонным линиям.)

Многие исследователи относят к фонологическому уровню и заместители речевого сигнала, такие как письмо и прочие знаки, способные различать единицы семантического уровня [Ахманова 1966: 488]. В языке ГС всевозможные графические знаки акцентного и интонационного выделения используются весьма активно. В частности, исследователями языка ГС отмечены явления имитации графическими средствами некоторых просодических явлений, например, шепота - см.: [Haase 1997: 67-68].

Графические средства выполняют в языке ГС не только интонационно- или акцентно-выделительную функцию. Подчеркивание чаще всего выступает в роли отсылочного знака (или так называемого маркера навигации) в гипертексте. Значок @ с именем адресата слева и названием провайдера справа (например, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript ) является адресом электронной почты.

Активно используются и другие значки, которые могут иметь различные функции, вплоть до выражения сложных прагматических интенций. К наиболее распространенной разновидности таких значков относятся смайлики.

Б. Морфология и словообразование

Процесс появления новых слов приобретает в языке ГС лавинообразный характер. Важнейшим источником пополнения словаря языка ГС является словообразование. Значительный объем материала, несмотря на сравнительно краткий срок существования феномена русского интернета, позволяет сделать выводы о наиболее продуктивных здесь словообразовательных моделях.

Как правило, в основе каждого словообразовательного гнезда лежит заимствование или калькирование англоязычной корневой морфемы. Заимствуются не только морфемы, но и аббревиатуры, которые затем занимают место корневых морфем. Далее процесс словообразования идет в соответствии с правилами русской словообразовательной системы.

Продуктивны словосложение, суффиксация, префиксация, и другие обычные способы.

В ряде случаев заметно стремление к выбору словообразовательных парадигм, более типичных для просторечия. В результате появляются, например, следующие глаголы ультрамгновенного действия кликнуть, хакнуть, апгрейднуться и прочие новообразования: банить, флудить, коннектиться, офлайновый и т.п. (Примеры собраны Н.В. Новиковой на материале журналов, посвященных интернету.)

Интересны случаи, когда заимствованный элемент - корневая морфема или аббревиатура - сохраняется в латинской графической форме: chatланин, FTP-сервер, MIDI-контроллер, GIF-анимация.

Суффиксы, продуктивные в общелитературном языке при словообразовании наименований лиц, машин и устройств по виду выполняемой ими деятельности используются для образования наименований программных продуктов. Активны, в частности, заимствования с заимствованным же суффиксом -ер: браузер, мейлер, спеммер. Аналогично используются суффиксы -щик/-чик с исконными словами. Получающиеся в результате слова перекодировщик, отладчик, загрузчик и т.п. также означают не лиц и не механизмы, а программы для выполнения соответствующих действий.

В ходе заимствования форма нового заимствованного слова может уподобляться форме какого-нибудь уже бытующего слова. В результате заимствованное английское обозначение электронной почты – э-мейл (сокращенно мейл) часто фигурирует в интернетовских чатах как мыло. Например, сбрось фотку мне на мыло означает «отправь ее мне по электронной почте».

В некоторых словообразовательных моделях несколько более активно используются исконные корневые морфемы. Активна, в частности, универбация с суффиксом -к(а). Так, из «программы для перелистывания страниц» получается «листалка», из «программы для осуществления телефонных звонков» - «звонилка». Встречается и усечение. В отдельных случаях - когда усечение проходит по морфемному шву - может идти речь о регрессивной деривации. Однако морфемный шов - не обязательное место усечения. Так, вместо «скопируй программу» советуют: «скачай прогу».

Наблюдается также комбинация различных способов словообразования, например, сложение заимствованного слова с созданным на базе исконной корневой морфемы универбатом: чат-болталка.

Весьма активны в качестве исходных элементов словообразовательных гнезд синонимы самого понятия «ГС», как заимствованные, так и исконные: интернет, веб и сеть. Они дают следующие ряды производных: интернет-технология, интернет-кафе, интернетчик, по-интернетски; веб-дизайн, веб-узел, веб-сайт, вебовский; сетянин, сетеголовый, сетеголик и т.п. (Примеры собраны Н.В. Новиковой.)

Интересно, что еще один член этого синонимического ряда – паутина – значительно менее активен в словообразовательном отношении, чем остальные.

У самого слова интернет еще не окончательно устоялась парадигма склонения. Хотя оно воспринимается средним носителем русского языка как слово мужского рода, кое-кто из компьютерных специалистов и пользователей интернета, ориентирующихся на нормы английского языка, все еще не могут с этим примириться и продолжают воспринимать интернет как несклоняемое существительное женского рода. Это колебание, как и упомянутые выше различия в правописании данного слова свидетельствуют о пока не полном освоении его русским языком. Тем не менее, можно прогнозировать, что вскоре парадигма склонения мужского рода перестанет вызывать возражения у кого бы то ни было. Она однозначно рекомендуется нормами словоизменения и соответствует лингвистической интуиции основной массы говорящих на русском языке. В самом деле, число «виртуалов», применяющих к интернету парадигму склонения женского рода, неуклонно уменьшается.

Из прочих явлений морфологического плана можно отметить частое использование форм императива первого лица единственного числа на том месте, где ожидается вежливая форма императива первого лица множественного числа – хотя и последняя не полностью исключена. Это явление свойственно языку современной рекламы. И в ГС оно наблюдается в основном в рекламных баннерах и других материалах, имеющих характер явной или скрытой рекламы: Жми сюда! Зайди на «Кулички»!

В. Лексический и семантический уровни

Пополнение словарного состава происходит также за счет лексико-семантических изменений, не сопровождаемых изменениями на морфемном уровне.

Параллельно с заимствованием преимущественно англоязычных слов для передачи новых значений, развиваются новые значения и у слов исконно русских. Например, слово страница приобретает новое значение, синонимичное значению заимствованного из английского языка слова сайт или интернет-сайт – «адрес и место хранения информации в интернете». Хотя интернетовские пуристы предостерегают от подобного употребления, предлагая четко разграничивать сайт с одной стороны и страницу с другой, смешение все равно имеет место. Высказывания Зайди ко мне на сайт и Зайди на мою страничку нередко воспринимаются как синонимичные.

Исследователи отмечают, что язык ГС формируется под влиянием и при доминирующей роли технического, в первую очередь, компьютерного жаргона, а также молодежных и профессионально-групповых жаргонов [Sprachwandel 1997: 7-8].

Типично для языка ГС активное привлечение специальной компьютерной и телекоммуникационной терминологии: выделенный сервер, протокол TCP/IP и др.

Среди прочих семантических процессов в языке ГС можно указать на «нанизывание смыслов», добавление их по нити, так называемому треду, в дискуссионных группах, организованных вокруг отдельных микротем.

Ономастика в ГС.

Все лица, получающие индивидуальный доступ, отличающийся от простого листания страниц или веб-серфинга, в какой бы то ни было ресурс или сайт интернета, наделяются именами (получают имена от владельца ресурса или придумывают их сами). При этом могут использоваться настоящие, паспортные имена (Настя, Андрей Травин). Значительно чаще, однако, для именования применяются псевдонимы - ники (от англ. nickname). Ники бывают «литературные» (Кассандра, Одинокая тень, Бальзак), просторечные, в том числе английские (Сися, Лом, Screwer), навеянные интернетовскими реалиями (ТочкаРу) или созданные по аналогии со служебными ключами доступа к ресурсам, паролями и т.п. (уfx2580n).

В ГС формируется определенная культура называния и самоназывания. Имена, созданные в соответствии с «культурными нормами» номинации в ГС, должны наиболее эффективно выполнять свои основные функции. К последним относятся – индивидуализация (имя должно быть уникальным, отличаться от других), хотя бы косвенное указание на принадлежность или непринадлежность к референтной группе (Например, хакеры любят агрессивные имена и, напротив, не любят нежных, «цветочных» имен. Так, тот кто скрывается под именем Black Death, вполне может быть хакером, а под именами Люсенька или Фиалка - вряд ли.), привлечение внимания (имя должно быть броским, экспрессивным) и гарантия «свободы слова в сети». Последнее подразумевает соблюдение инкогнито прежде всего в юридическом смысле. Правовая идентичность участника ГС должна быть не слишком легко выводимой из его имени – например, на случай, если он сболтнет что-нибудь политически некорректное в чате при обсуждении щекотливой тематики (межнациональных конфликтов, равноправия полов и др.). Если его личность не столь легко установить, у оппонентов вряд ли возникнет соблазн привлечь его к суду.

В наиболее изощренных и технически продвинутых сетевых сообществах фигурируют еще и виртуальные носители имен – персонажи, созданные с помощью программ компьютерной анимации. Они живут собственной виртуальной жизнью, замещая в сети живых членов сетевого сообщества.

Среди других явлений лексико-семантического уровня можно отметить активное использование аббревиатур и акронимов. Они являются неотъемлемым атрибутом диалогов в реальном времени (в чатах и дискуссионных группах). Перечни этих аббревиатур многократно воспроизводились в ГС и в печатном виде. Вот фрагмент одного из самых известных первичных источников таких перечней:

BBL be back later (вернусь позже)

BRB be right back (скоро вернусь)

LOL laughing out loud (громко хохочу)

ROTF rolling on the floor (катаюсь по полу)

ROTFL rolling on the floor laughing (катаюсь по полу хохоча)

AFK away from keyboard (отошел/отошла от клавиатуры)

b4 before (прежде)

CUl8tr see you later (увидимся позже)

rehi hello again (привет еще раз) [Raymond 1996].

Аббревиатура ROTF-ROTFL пользуется популярностью в англоязычных чатах. На ее базе возникают дальнейшие расширения, например: ROTFLBTCASTC - rolling on the floor laughing biting the carpet and scaring the cat - катаюсь по полу хохоча, кусая ковер и пугая кота [пример отмечен у Haase 1997: 71].

Русские аббревиатуры в чатах носят окказиональный характер. В рассмотренных примерах узуализация, т.е. употребление значительным числом чатлан одних и тех же собственно русских аббревиатур мною не зафиксирована.

Для английского языка в ГС, в частности, для английского хакерского жаргона [Raymond 1996] и для функционирующих в ГС языков, которые находятся под непосредственным влиянием английского (для немецкого языка это явление отмечено у [Haase 1997: 70]) характерна так называемая «сверхгенерализация». Под этим наименованием скрывается, по сути, ряд разноплановых явлений. Во-первых, сюда относится активное употребление компьютерной терминологии применительно к областям, к компьютеру отношение не имеющим. Во-вторых - создание отвлеченных и собирательных существительных, прежде всего, на базе типичных для ГС неологизмов. В-третьих - активное создание глаголов на базе предметных имен. В-четвертых - создание предметных имен на базе глаголов. Эти явления присутствуют и в русском языке в ГС (хакер – хакерство – хакнуть; мейл – мейлить, крэкер – крэкнуть и др.: ср. выше замечания о продуктивных словообразовательных парадигмах). Отмеченное для английского языка распространение некоторых словоизменительных парадигм на слова, в литературном языке изменяющиеся в соответствии с другими парадигмами, для русского языка в ГС не типично. Встречаются лишь случаи колебаний, связанные с незавершенной ассимиляцией тех или иных заимствованных лексем русским языком (ср. выше о колебаниях рода слова интернет).

Обобщая, можно отметить, что язык ГС в целом восприимчив к новым, нестандартным и девиантным (отклоняющимся) лексико-семантическим явлениям, если они отличаются достаточной выразительностью.

Этим объясняется и активное обращение в ГС к приемам языковой игры. В качестве иллюстрации можно использовать любой добротный русский юмористический сайт. О языковой игре и ее лингвистических основаниях безотносительно к интернету см.: [Санников 1999].

Г. Синтаксический уровень и пунктуация

Характерной чертой синтаксиса языка ГС является тенденция к аграмматизму, т.е. отклонению от синтаксических и пунктуационных норм литературного языка со стороны продуцента текста. Реципиенты текстов в ГС воспринимают подобные нарушения норм с высокой степенью толерантности.

Аграмматизм в диалогических жанрах языка ГС развился, по-видимому, под влиянием телеграфного стиля (шире – любого вида коммуникации, проходящего в условиях ограниченных коммуникационных ресурсов), молодежных жаргонов и разговорной речи. Относительно влияния разговорности следует заметить, что рассмотренные реплики участников дискуссионных групп все же остаются образцами письменной, а не записанной устной речи.

Предоставляемые коммуникационные ресурсы в ГС нормируются либо по времени, отведенному на коммуникацию (давать ответ на дискуссиях в реальном времени нужно быстро), либо по предельно допустимому объему текста. Во многих дискуссионных группах объем присылаемых сообщений ограничивается программными средствами. Одна реплика, например, не может превышать тысячу знаков. При этом допустимый объем реплик часто оговаривается в комментариях к дискуссии. Ограничение объема текстов составляет важную часть сетевого этикета – сетикета (о сетикете см. также в разделе о прагматике).

Аграмматизм в ГС носит скорее не конвенциональный, как в телеграфном стиле, а окказиональный (случайный) характер. «Глубина» его проникновения также меньше. Случаи сознательного опущения предлогов и союзов типа телеграфного «Приезжаю женой дочкой встречайте Домодедово пятницу четырнадцать тридцать Вадим» в рассмотренных материалах ГС почти отсутствуют (ср. далее в примере зевгмы «Арье Валера» вместо «ответ Арье и Валере»).

Аграмматизм в ГС проявляется чаще всего в недостаточной или неверной расстановке знаков препинания и значительно реже - в рассогласовании, нарушении формально-синтаксической связи между частями высказывания (анаколуфах) и различного рода обрывах (апозиопезах и прозиопезах).

В примерах сохраняется написание источника.

Gin (25.04.2000 10:19:31, 212.25.85.253): Елена неужели вы не замечаете очевидных вещей? Все политические комментаторы и ведущие считают своим долгом посмеяться над коммунистами оскорбить или унизить их сторонников. Я не коммунист но по моему это недопустимо. Не говоря уже про Доренко которого как собаку спускают с цепи на неугодных.

Здесь сознательно (по-видимому, в стремлении подстроиться под телеграфный стиль) пропущены все запятые - после обращения, при однородных членах и между частями сложных предложений. Тем не менее, нельзя сказать, что пренебрежение знаками препинания стало всеобщим увлечением в дискуссионных группах. Образцы правильной расстановки знаков препинания, к счастью, все еще встречаются.

Далее приводится несколько примеров аграмматизма – как результата недосмотра, так и сознательно используемого стилистического средства.

Анаколуф (рассогласование частей высказывания):

Toly (24.04.2000 17:22:23): N Zyrlin! Если Вы предлагаете незамедлительно прекратить войну, неужели Вы не понимаете, чем это кончится.

Апозиопеза (обрыв, нарушающий синтаксическое построение высказывания):

Vugar Guseynov (25.04.2000 20:59:28, 134.39.101.5): Большая игра в казаки-разбойники с привязкой к местности ... Почему бы и нет?

Прозиопеза (усечение начальной части высказывания):

Радикал (24.04.2000 20:15:27, 193.124.85.211): Или дать каждому чечену по авто и дому - и тогда войны не будет.

Здесь отсутствует ожидаемый перед или первый член союзного соединения.

Прозиопезы в виде опущения ожидаемых инициальных частей реплик диалога довольно широко распространены в дискуссионных группах. Так реплика нового участника дискуссии подхватывает реплику предыдущего дискутанта, становится ее грамматическим продолжением - даже в том случае, если предшествующая реплика представляет собой законченное высказывание. В подобных случаях между репликами возникают, как правило, паратактические, но не гипотактические отношения. Реплики-подхваты формально представляют собой n-ную предикативную единицу в составе сложносочиненного предложения или новый член продолжающегося однородного ряда.

Выстраивание высказываний на базе паратактических отношений и предпочтение длинных перечислительных рядов однородных членов относится к характерным чертам синтаксиса исконных жанров ГС.

Отмеченная в немецких диалоговых текстах в ГС высокая частотность анаколуфов и обрывов [Haase 1997: 61] на рассмотренном русском материале не подтверждается. В любом случае, они встречаются реже прочих отмеченных здесь синтаксических явлений языка ГС.

При просмотре достаточно большого объема исследуемого материала напрашивается вывод, что степень аграмматизма, т.е. степень отклонения от норм литературного языка, определенным образом связана с темой дискуссии. Чем дискуссия тематически ближе к специально-техническим сторонам интернета или к сфере исключительно молодежных интересов (музыка «тяжелый металл», компьютерные игры), тем более ненормативно - вплоть до разительного пренебрежения правилами грамматики и пунктуации - употребляются языковые средства. Например, при сопоставлении дискуссии о политике и о современной музыке на сайте rambler.ru выясняется, что «политологи» стремятся придерживаться норм литературного языка, в то время как «музыковеды» скорее пренебрегают ими.

Иной раз содержательная сторона коммуникации редуцируется до минимума, и коммуникация начинает представлять собой лишь обмен прагматическими интенциями. Встречаются случаи, когда и инициальные, и ответные реплики представляют собой междометия, пиктограммы или бранные слова без дополнительных комментариев.

Экспрессия, свойственная, в частности номинации в ГС (см. выше) не ограничивается лексическим уровнем и проявляется также на синтаксическом уровне. Для реализации синтаксической экспрессии в языке ГС, как и в общелитературном языке, могут использоваться любые синтаксические фигуры. Из их числа можно выделить фигуры, наиболее типичные для ГС. Последние, помимо повышения экспрессивности, решают и другие задачи, например, способствуют более компактному изложению. На (подсознательное) предпочтение тех или иных фигур оказывает влияние и индивидуальный стиль пишущих. К числу типичных фигур относятся следующие.

Зевгма (осложненная анаколуфом):

N Zyrlin, Арье Валера (25.04.2000 13:37:37, 193.233.69.86): Подавляющее большинство населения привыкло делать вид, что работаю, а начальство - делать вид, что платит.

Эллипсис:

N Zyrlin, Арье Валера (25.04.2000 13:37:37, 193.233.69.86): Гораздо больше! Если бы только работники идеологии, то это бы ладно.

Парцелляция:

Алексей (25.04.2000 23:35:08, 195.239.5.179): Высокоинтеллектуальный Миша. Вы сразу все знаете заранее. И истинные намерения Зю, и изначальную порочность коммуняк. Аксиома. Вот только беда. Этих порочных слишком много. И или нужно с ними считаться, или как класс под корень. А это уже было. И вы ничему не научились. Жаль.

Амплификация (осложненная литотой «не говоря уже о…»):

Gin (25.04.2000 17:11:29, 212.25.85.253): Елена а Путин со своей постоянной военной тематикой со своими кораблями, подлодками и тракторами не говоря уже о Чечне которая на его совести неужели он это то что надо России?

Д. Уровень лингвистики текста (синтаксиса текста)

Важнейшей особенностью языка ГС является создание технической базы для адаптации линейной структуры текста к нелинейной ассоциативной связи идей в мозгу человека. На этой технической базе возникла новая единица лингвистики текста - гипертекст. Гипертекст обеспечивает нелинейную организацию содержания со стороны продуцента и возможность нелинейного восприятия со стороны реципиента. Формально к гипертексту можно отнести всю совокупность текстов (назовем их здесь референтными текстами), связанных с воспринимаемым текстом посредством ссылочного аппарата.

Гипертексты, «технически» соединенные друг с другом ссылочным аппаратом, следует отличать от тематически и организационно (но не «технически») объединенной последовательности текстов, например совокупности реплик всех участников какой-нибудь дискуссионной группы.

В гипертексте на место двухмерного сочетания горизонтального и вертикального контекстов приходит контекстуальная трех- и даже n-мерность. Каждая ссылка представляет собой вектор-указатель на другой текст, который, в свою очередь, либо задает (n-1)-мерность, имея выход на другие тексты (т.е. соединяется с числом n текстов минус один исходный текст), либо является двухмерным, обладая только горизонтальным и вертикальным контекстами (имеет вход, но не имеет выхода на другие тексты).

В связи с этим, культурно-речевой аспект изучения гипертекстуальности может включать среди прочего исследование способов оптимизации ссылок и установление определенных ссылочных норм.

Идея формального и семантического взаимоотношения между различными текстами, идея интер- и гипертекстуальности не нова. В применении к компьютерным документам ее возводят примерно к 1969 году. Тогда же возник и сам термин. И термин, и концепция гипертекста были придуманы компьютерным футурологом Тэдом Нельсоном [Лесников 2001: 18].

Но гипертексты как явление существовали задолго до начала эпохи интернета. Типичным гипертекстом досетевого времени является совокупность текстов Священного Писания. Их можно читать не только линейно, но и нелинейно, следуя эксплицитно указанному во многих изданиях книг Ветхого и Нового Завета порядку ассоциативных ссылок и параллельных мест, т.е. гипертекстуально. О Священном Писании как гипертексте см.: [Эпштейн 1998]. Об интертекстуальном прочтении произведений художественной литературы см.: [Смирнов 1995].

Принципиальное отличие современного гипертекста от интертекстов досетевой эпохи состоит в том, что указанная совокупность референтных текстов находится в зоне непосредственной досягаемости реципиента. Если мы, читая электронный журнал по экономике, натолкнулись на выделенное понятие «мотивация» и желаем выяснить его психологическое содержание, не нужно откладывать журнал и идти в библиотеку за монографией по мотивации. Достаточно щелкнуть курсором по слову мотивация в читаемом тексте. Перед нами раскроется энциклопедическая статья, разъясняющая понятие мотивации. Если объем информации в статье будет недостаточным, следующая отсылка – уже из энциклопедической статьи приведет нас к тексту искомой монографии.

Здесь иллюстрируется еще один важный принцип бытования языка в ГС – принцип ступенчатого развертывания текста. Полная схема развертывания выглядит следующим образом: заголовок (ссылка) – заголовок с аннотацией – часть текста (несколько частей могут открываться последовательно) – полный текст. Реципиент, которому объем полученных сведений показался недостаточным, всегда может запросить дальнейшую информацию.

Если довести принцип гипертекстуальной связи до его логического завершения, нетрудно предположить, что вообще любой из существующих текстов через определенную (пусть очень длинную) последовательность шагов окажется связанным с любым другим существующим текстом. И все появляющиеся тексты будут интегрироваться в этот глобальный гипертекст. В таком случае было бы интересно проследить, по аналогии со сформулированным Ю.Н. Карауловым правилом «шести шагов», сводящимся к тому, что от любого знаменательного слова в ассоциативно-вербальной сети через максимум шесть ассоциативных «шагов» можно перейти к любому другому знаменательному слову в этой сети, через сколько «шагов» от любого произвольно взятого текста в структуре глобального гипертекста можно было бы перейти к любому другому известному тексту на том же языке.

Путь к технической реализации идеи глобального гипертекста еще очень далек, однако препятствия на этом пути носят уже не столько качественный, сколько количественный характер.

Говоря об устройстве как отдельных текстов, так и их тематически и организационно объединенных групп в ГС, уже вне связи с проблематикой гипертекстуальности, исследователи отмечают высокую когерентность и обязательное наличие эксплицитных связок между отдельными частями текста [Haase 1997: 61]. Указанные связки представляют различные анафорические схемы и, соответственно, схемы развития темы: схемы прямых, косвенных, повторных и коллаборативных (косвенно цитирующих) отсылок к предшествующему содержанию. О механизмах развития темы см.: [Gruber 1997: 119-124].

В исконных жанрах ГС возможны различные аберрации в развитии темы. Укажу две из них. В литературе отмечен так называемый эффект снежного кома, который состоит в том, что тема, в силу накопления большого объема детальной информации, расщепляется на подтемы [Gruber 1997: 124]. Обсуждение подтем может утрачивать связь с первоначальной темой или другими подтемами. В рассматриваемых русских дискуссионных группах наблюдается еще один эффект – сужение тематического фокуса. При обсуждении какой-нибудь широкой темы (например, политических ценностей) один из участников бросает резкую, провокационную реплику, тематический фокус которой крайне сужен. После этого вся дискуссионная группа начинает возражать автору реплики, забывая первоначально широкую перспективу обсуждения. При этом усилия недоумевающих новых участников вернуть дискуссии ее широкую перспективу, как правило, остаются безрезультатными.

Следует коснуться еще двух аспектов исследования языка ГС, находящихся за пределами системно-языковых уровней.

Е. Прагматический аспект. Сетикет

Выше отмечалась характерная черта языка ГС: высокая сложность передаваемых в языке прагматических интенций при упрощении средств их передачи. Упрощение средств передачи прагматических интенций, наряду с упомянутым в разделе о синтаксисе ограничением объема, является составной частью сетевого свода правил хорошего тона: сетикета или нэтикета (от англ. netiquette).

Таким образом, сетикет включает следующие аспекты: техническая совместимость (совместимость используемых протоколов), последовательность и характер соединения (время и приоритет доступа, порядок набора, способы вступления в контакт), ограничение по объему («во избежание эксцессов ограничивайте ваше сообщение объемом 1000 слов») и по содержанию. Что касается последнего, то нередко даются прямые указания социального и культурно-речевого порядка, запрещающие пропаганду наркотиков, детской порнографии и расизма. В дискуссионных группах, особенно модерируемых, как правило, запрещаются также обидные, грубые и не относящиеся к теме дискуссии высказывания.

Отмечалось также, что сложные прагматические интенции и даже целостные речевые акты могут передаваться TLA (three letter abbreviations, т.е. трехбуквенными сокращениями) или отдельными пиктограммами - смайликами. Термин «пиктограмма» представляется мне более уместным, чем повсеместно используемый в англо- и немецкоязычной литературе термин «идеограмма». По определениям идеографического и пиктографического письма, отдельным идеографическим знакам соответствуют отдельные слова или морфемы, в то время как пиктограммы передают лишь содержание речи, не соотносясь с отдельными лексемами или морфемами см.: [Ахманова 1966: 323-324]. Смайлики же не имеют однозначного соотнесения со словами.

Использование смайликов вместо обычных языковых средств означает, что в ГС традиционная прагматическая триада локутивный акт (языковое выражение) – иллокутивный акт – перлокутивный акт (перлокутивный эффект) может реализоваться без своего первого члена.

Смайлики, как и многие явления языка ГС, имеют досетевое происхождение. Они получили распространение в частной переписке в США, но были знакомы и другим эпистолярным традициям, в том числе, русской.

Подробное описание прагматического инструментария ГС, например, наиболее типичных речевых актов, желаемого и реально достигаемого перлокутивного эффекта и др. представляется важной и интересной задачей. Здесь я, однако, ограничусь уже сказанным.

Ж. Социолингвистический аспект

В настоящее время бытует мнение о том, что ГС преимущественно посещают молодые люди, чаще мужчины, с высшим техническим образованием (что-то типа сакраментального английского young <male> urban professionals). В русском интернете, это, по-видимому, пока так и есть. Применительно же к англоязычной и некоторым другим областям ГС это мнение начинает подвергаться пересмотру. По мере того, как аудитория ГС расширяется, ее состав становится все более разнородным, стремясь в идеале точно отражать профессиональный и половой состав всех говорящих на соответствующем языке. Незатронутым остается пока лишь возрастной дисбаланс. Люди молодого и среднего возраста составляют безусловное большинство посетителей ГС, и особые изменения в соотношении возрастов в сети не предвидятся.

Заключение. Нормализация интернета

Какой должна быть позиция лингвиста-нормализатора по отношению к языку ГС? Очевидно, многие из описанных выше процессов и явлений могут получать неоднозначную оценку и рассматриваться одними как порча языка, а другими как закономерное его развитие и демократизация. От точки зрения зависит и позиция нормализатора: либо клеймить наблюдаемые изменения и категорически препятствовать их переносу в литературный язык, либо принимать все, даже самые экзотичные новшества и надеяться, что новая сфера языкового употребления с течением времени сама себя оптимизирует.

Истина, видимо, как и в большинстве случаев, лежит где-то посредине между указанными пуристским и антинормализаторским полюсами. Удобной теоретической базой для нормализации языкового употребления в интернете представляется сочетание принципа нормализации в соответствии с языковой традицией («пуристского») и принципа нормализации в соответствии с функционально-стилистической целесообразностью. Последний принцип был предложен представителями Пражской лингвистической школы. Его поддержали В.Г. Костомаров, А.А. Леонтьев и некоторые другие отечественные русисты. Плодотворность сочетания двух принципов (безотносительно к интернету) показал, в частности, Б.С. Шварцкопф [Шварцкопф 1970: 384-388]. Применительно к интернету сочетание принципов представляется в следующем виде. В общем случае традиция должна безусловно доминировать. Писать и говорить в интернете следует так, как этого требуют нормы современного русского литературного языка, зафиксированные в авторитетных словарях и грамматиках. В исключительных же случаях, когда в литературном языке средства для точного выражения специфического интернетовского содержания отсутствуют, допустимо прибегать к неологизации с использованием продуктивных словообразовательных парадигм или заимствований. Следует учитывать, что неологизация не должна являться самоцелью, но должна обслуживать действительную потребность подбора средств для выражения содержания, не выражаемого иными способами. В действительности случается однако, что отклонение от нормы диктуется, с одной стороны, желанием щегольнуть непонятным словцом, отделить «посвященных», владеющих соответствующими средствами выражения, от «профанов», этими средствами не владеющих, а с другой стороны - просто безграмотностью и леностью, нежеланием ознакомиться с действующей нормой. Подобного рода «новаторство» представляется неуместным и подлежит критике.

Многие члены сообщества ГС, к счастью, понимают предоставляемую интернетом свободу языкового и прочего самовыражения не как полную анархию, но как игру по определенным правилам. Главной задачей этих правил является облегчение коммуникации в интернете. Основное место в своде указанных правил для русского интернета должны занимать нормы русской грамматики.

В практической нормализации интернета следует однако учитывать, что, в силу повышенного осознания ценности свободы, одним диктатом («Пиши так, а не иначе!») многого не добиться. Гораздо эффективнее более мягкий подход. Сетяне должны понять, что в соблюдении норм заинтересованы, прежде всего они сами, что отклоняясь от норм, они легко могут сделаться посмешищем сетевого сообщества. Неграмотность должна быть непрестижной, нестильной и немодной.

К моменту написания статьи просветительская работа в указанном направлении начинает вестись в интернете. Ее ведут пока преимущественно отдельные энтузиасты, хотя среди них есть весьма авторитетные члены сетевого сообщества. Среди сайтов, хотя бы нерегулярно ведущих мониторинг сетевой грамотности, разбирающих отдельные языковые казусы и дающих культурно-речевые рекомендации, можно выделить: www.russkii.ru; www.rusyaz.ru; aha.ru/~termika/editions/kultura.htm; klyaksa.country.ru; www.redactor.ru; http://poetry.org.ru/gramota/; www.gramota.ru; www.design.ru; svoikrug.narod.ru/young0.htm и некоторые другие.

Участие филологов-профессионалов в лингвистическом просвещении русского интернета пока недостаточно. Для исправления создавшегося положения осуществляется ряд проектов профессионального лингвистического участия в сети, в частности, создание специальных справочных служб в интернете.

Автор: Л. Ю. Иванов 2000

Статья взята с сайта: www.ivanoff.ru